Неедлы З. Бойи

Представления о происхождении и значении боев в большинстве своем не только не точны, но просто противоречивы. Дело не в том, что о них сохранилось мало сведений. Античные авторы оставили нам о них сравнительно много данных. Но прежде всего это сведения более позднего времени, когда имя боев уже исчезает из чешских земель. Кроме того, античные авторы характеризуют боев очень односторонне, представляя их такими, какими они были известны античному миру. Между тем античный мир знакомился с боями лишь в периоды военных столкновений, во время неоднократных нападений боев на Рим.

О первом походе кельтов нам известно следующее. Это было пресловутое нападение кельтов на Италию в начале IV века до н. э., повидимому в 388 г., когда боевые отряды нескольких кельтских племен перешли через Альпы, покорили северную Италию и, подойдя к Риму, заняли и опустошили его, осадив даже Капитолий, который был — как повествует известное предание— спасен капитолийскими гусями.

Среди этих племен бои упоминаются как самые храбрые, но и самые свирепые воины. Они принимали участие и в решающей битве на реке Алии (приток Тибра), где римляне были разбиты, а также в захвате и опустошении Рима. Поскольку это было первое нашествие «варваров» на Рим и первое выступление кельтов на мировой арене — это событие потрясло весь античный мир. Бои с той поры надолго остались в его памяти. Бои запомнились Риму тем более, что два столетия спустя они сновавош ли в историю Рима, но на этот раз едва ли не как его спасители. В 113 г. до н. э. на Рим надвигались новые, теперь уже германские отряды кимвров, которые свой первый удар нанесли боям, преграждавшим им путь на юг. Но бои отразили натиск как кимвров, так и союзных с ними кельтских тевтонов и не пропустили их через свою территорию. Отряды кимвров и тевтонов двинулись другим путем, через земли, занятые кельтским племенем скордисков, и таким образом проникли на юг. Здесь они не только победили, но просто уничтожили римские войска в битве у Нореи. Слава о воинских подвигах боев не только не уменьшилась, а, наоборот, возросла, так как им удалось задержать ким-

[128]

вров, чего не сумел сделать могущественный Рим. Поэтому в дальнейшем боев рассматривали как надежный барьер от диких народов севера и северо-востока.

Но военную силу боев узнал не только Рим. В начале III века до н. э. бои вместе с другими кельтскими племенами отправились в Грецию. И как прежде они перешли Альпы, так теперь они переправились через Д унай и дошли до Савы, затем захватили в 279 г. Македонию, откуда и напали на Грецию. Точно так ж е как все делал в свое время Рим, они теперь ограбили и покорили Дельфы. После этого через Фракию и Геллеспонт бои проникли в Малую Азию. В том же III веке они организовали поход на север. Это вообще был период наибольшей славы кельтов. Они владели почти всей Центральной Европой, от Рейна до Одера и далее до Вислы и истоков Днестра. Бои ж е считались не рядовыми участниками походов, но самыми храбрыми воинами.

Бойские дружины продолжали участвовать в набегах и в I веке. до н. э. Так, вначале I века бои предприняли большой поход в Паннонию (в Венгерской низменности) и захватили всю территорию вплоть до Тиссы. В середине этого ж е века они дошли до Норика (в современной Австрии). Когда ж е в 58 г. до н. э. началась борьба кельтских гельветов, живших на территории современной Швейцарии, с римлянами, то гельветы призвали на помощь боев, которые сформировали вместе с воинами другого кельтского племени — тулингов огромное войско, состоявшее, по данным Юлия Цезаря, из 15 тысяч человек; по этим же данным, число боев с женами и детьми доходило до 32 тысяч человек.

Неудивительно, что бои, как это следует из всего вышесказанного, считались исключительно воинственным народом. Блеск их воинской славы затмевал все остальное. Поэтому их и описывали как людей, находившихся все время в походах, в погоне за новой землей и новой добычей. Но это неверно. Этим искажалось истинное историческое значение деятельности боев, в особенности для истории чешских земель. Конечно, бои были прекрасными, даже выдающимися воинами. Это только подтверждает их близость к народу курганов, у которого, как нам известно, был также сильный военный слой. Все дошедшие до нас сведения характеризуют их только как воинов, не касаясь других сторон жизни этого народа. То, что обычно считали походами всего воинственного народа или племени, в действительности являлось лишь действиями дружин, формировавшихся из того ж е военного слоя. Хорошо вооруженные, закаленные в боях, они не довольствовались только охотой или столкновениями с местными племенами, а пускались в далекие военные походы с целью грабежа чужих земель, особенно в тех случаях, когда племя настолько увеличивалось, что собственные земли не могли удовлетворить его потребностей. Впрочем, Ливий именно так и описывает кельтский набег, осуществленный под руководством племянников Амбигота. У него ясно можно проследить мысль, что не целые

[129]

племена, а только лишь отдельные военные дружины отправлялись на поиски новых земель, в то время как народ вместе с королем оставался на своей земле.

Так обстояло дело с исторически засвидетельствованными походами боев.

У нас нет никаких доказательств того, что племя боев было ослаблено этими набегами. Наоборот, несмотря на все эти походы, племя боев росло и крепло, о чем свидетельствовало увеличение количества их поселений. Таким образом, уходили на чужбину те, кто не находил себе занятий на родине, и в первую очередь сильно возросшие военные дружины.

Только так и можно объяснить тот факт, что бои — участники походов часто вообще не возвращались на родину. Так было и во время италийского похода в 388 г. до н. э., и во время греческого, а также и других походов. Когда кельты были вынуждены покинуть Рим, многие участники похода, в том числе и бойская дружина, остались в Италии. Несколько столетий бои воевали с Римом (они были и союзниками Ганнибала). Даже после изгнания их из Италии Корнелием Сципионом в 191 г. до н. э. они не вернулись в Чехию и, не покорившись римлянам, ушли к кельтским племенам на Дунай и там продолжали борьбу. Это находится в соответствии с сообщением Ливия об отходе кельтских дружин из Галлии, в котором совершенно ясно выражена мысль, что ни Белловес, ни Сеговес не вернулись на родину, а остались на новой земле. Поэтому дружинники брали с собой жен, детей, ремесленников, в которых испытывали необходимость, и на новой территории устраивались на постоянное житье.

Нас, однако, должна больше интересовать не эмиграция, а жизнь и дела боев в их отечестве, на чешских землях. Тут вырисовывается совершенно иная картина. У себя на родине бои, ведшие оседлый образ жизни, напряженно трудились, создавали ценности, развивали культуру, продолжая то, к чему население чешских земель было подготовлено тысячелетним развитием. Они были заняты созидательным трудом. О том, что это было главным, а не второстепенным в их жизни, свидетельствует тот факт, что бои и на чужбине, едва захватив территорию, сразу ж е приступали к созидательному труду. Вместе с другими кельтскими племенами они основали в Италии город Милан; совершенно самостоятельно они основали город, названный их именем «Бойония» (современная Болонья). В Малой Азии, во время греческого похода, они совместно с другими кельтскими племенами основали новое государство Галлацию, также названную их именем (галлы — римское название кельтов). Как же в таком случае трудились бои на родине, на земле, возделываемой ими тысячелетиями! Картину дальнейшего развития и культурного расцвета чешских земель в бойскую эпоху можно назвать поистине прекрасной. Это время по праву можно считать золотым веком древней истории Чехии.

[130]

И в дальнейшем у боев на родине сохранялся особый слой воинов, как это было прежде у народа курганов. Под влиянием античности вооружение боев, как и все изделия, относящиеся к материальной культуре, стали более совершенными, что, конечно, только усилило их мощь. Железные мечи были значительно удлинены, клинок стал шире. Они применялись уже не как колющее, а как рубящее оружие, которым можно было наносить тяжелые повреждения. У боев имелись копья и пики. Копья метали во врагов издали. На конце копья находилось острие; копье, вонзаясь в щит, оттягивало его своей тяжестью вниз, и враг становился уязвимым для удара мечем и пикой. Поэтому воины должны были иметь возможность быстро сменить оружие. Для этой цели к ножнам меча приделывалось кольцо, которым они пристегивались к поясу, а у пик и копий заострялась противоположная острию сторона, чтобы их можно было воткнуть в землю. Большую роль играли щиты, овальной и прямоугольной формы, из дерева, окованные по краям железом, в центре которых выдавалась широкая выпуклая железная полоса, оберегавшая руку. К обратной стороне щита прикреплялась деревянная или металлическая ручка. Действительно, вид вооруженного бойского воина внушал страх, и их везде боялись не без основания.

Хорошо вооруженные, они отправлялись в походы далеко за пределы своего племени, в чужие земли. Благодаря этим походам в отечестве создавались еще более благоприятные условия для мирного созидательного труда. В условиях непосредственного соприкосновения бойских дружин с античным миром усилилось и возросло культурное влияние античности на боев. И если раньше было заметно влияние древнегреческой культуры, то со временем все более сильное влияние стала оказывать римская культура, которая в связи с ростом мирового владычества Рима обогатилась, впитав в себя наследие греческой и других средиземноморских культур. Поэтому бойская культура, находившаяся под влиянием римской культуры, означала для чешских земель дальнейший значительный шаг вперед.

Н а это указывает колоссальный рост поселений боев и заметный прогресс строительной техники. Прежде всего, постройки стали возводить более крупные, чем прежде. Площадь их обычно достигала уже 14 х 8 метров, и они строились уже не из ветвей, вплетенных между кольями, а из плотно пригнанных друг к другу столбов, хорошо вытесанных из дерева. Внутри домов пол, правда, был еще земляной, но стены были уже оштукатуренные. Появляются уже дома из трех комнат, причем одна из них предназначалась для кухни с очагом, а к ней пристраивалась специальная кладовая. Улучшалось, конечно, и убранство комнат. Бойская керамика, изготовленная на гончарном круге из особо мягкой глины, напоминала лучшие образцы латенской керамики, она была с незатейливым рисунком, зато с лощеной коричневой или черной поверхностью. Одежда и украшения,

[131]

особенно у женщин, стали гораздо богаче. Это подтверждается рас[1]копками могил, в которых были обнаружены мужчины в полном вооружении и женщины со всеми своими украшениями. У нас имеется довольно точное представление о наряде богатой бойской женщины: на шее женщины носили золотую или бронзовую гривну, на талии — богато украшенный бронзовый пояс, на руках — тяжелые браслеты и на ногах — массивные бронзовые круги в виде браслетов. Степень богатства украшений определялась не только их отделкой, но и массивностью, что всегда является характерным признаком богатства у варваров, так как сама ценность материала, из которого сделано украшение, должна была указывать на привилегированное положение в обществе его владельца. Поэтому наряду с бронзой в значительной мере стало употребляться и золото. Но не пренебрегали и железом. Из него большей частью делались мужские пряжки, да и для женщин это был еще достаточно новый металл, употреблявшийся для украшений. Из стекла и лигнита выделывались бусы, тоже крупные и массивные.

Все это стало возможным только в условиях повышения и улучшения техники производства. Сельское хозяйство, которое прежде было одним из основных занятий, шагнуло вперед как в области полеводства, так и животноводства, в котором наряду с разведением рогатого скота особенно процветало свиноводство. Кельты вообще с особой любовью относились к свиньям, так что эти животные стали предметом их религиозного культа. Полный переворот произошел и в ремесле.

Однако отделение ремесла от земледелия, всегда игравшее важную роль в последующем общественном развитии, было здесь неполным, так как для этого не было еще материальных предпосылок. Но и в этом направлении произошли уже значительные сдвиги. Появились настоящие профессионалы-ремесленники, специализировавшиеся на определенном виде изделий. При этом сливались воедино промышленное производство с ремесленным, так как ремесленники изготовляли свои изделия не только единолично, ручным способом, но и отливали их в формах при серийном производстве. Насколько широкое распространение получил этот серийный способ производства — лучше всего свидетельствует бронзовый клад, найденный в 1882 г. в Духцове. Там было найдено свыше 1200 застежек, ожерелий и колец, мало отличавшихся друг от друга.

Но самым главным признаком новой бойской культуры являлось основание городов. Наличие городов подтверждают, как мы увидим дальше, археологические находки.

Города, которые Птолемей во II веке н. э. относит к чешским землям, были явно бойскими, на что указывают их названия, в большинстве своем кельтские: Эбуродунон, Мелиодунон, Рединтуинон, Касургис, Будоргис, Фургисатис, Коридоргис. Чешские и другие ученые уже в XVI веке пытались определить, где находились эти го-

[132]

рода, но делали это очень произвольно, сопоставляя названия старых городов по сходному звучанию с современными городами и местностями. Так, за город Касургис принимали — Коширже, за Мелиодунон — Милетин, за Коридоргис — Коуржим, за Сетуакатон — Сушице и т. д. Такой метод был явно неправильным. Далее были использованы и указания Птолемея о местонахождении некоторых городов по определенным координатам, но и тут результаты были глубоко ошибочны. Так, например, при таком способе определения одни видели в Рединтуиноне П рагу, а другие — Горжице, в Фургисатисе одни предполагали Початки на востоке, другие — Крживоклат на западе и т. д.

Определить точное местонахождение некоторых из этих городов можно, лишь уточнив направление известных нам торговых путей. Но и об этих путях нам известно лишь из сообщений Птолемея, то есть только с конца II века н. э., о чем в дальнейшем будет рассказано подробней.

Для нас важно выяснить главным образом значение и роль бойских городов, находившихся в чешских землях. Первоначально эти города, так ж е как города других племен, являлись убежищем на случай военной опасности. Но у кельтов, как и у боев, города играли не только эту роль. Они были важными центрами и в мирное время. В них сосредоточивались профессионалы-ремесленники, в особенности кузнецы и литейщики — словом, металлисты. Торговля, тесно связанная с развитием производства, играла большую роль. Вероятно, ремесло и торговля позднее стали главными характерными чертами бойских городов. Вследствие того, что эти города лежали на торговых путях, они были известны античному миру. Римские торговцы интересовались ими и сообщали о них тем исследователям, которые писали о чешских землях. Эти города были также центрами религиозного культа. Устройство городов было несколько иным, отличавшимся от сельских поселений, поэтому античные авторы недаром называли эти поселения — «oppida» (города). В отличие от деревень, здесь имелись уже характерные д ля городов черты. Однако население городов не являлось особым, социально обособленным слоем населения. Эти города были только центрами, где сосредоточивалось определенное производство и где находилась администрация племени. Социального расслоения населения на горожан и сельских жителей еще не наблюдалось.

Античный мир оказал влияние не только на повышение материального уровня жизни населения, но и на духовную культуру боев. К сожалению, у нас имеется об этом слишком мало сведений. Особенно хотелось бы знать больше о языке боев. У нас, к сожалению, имеются лишь чрезвычайно скупые данные. Мы знаем только то, о чем можно судить по сохранившимся местным названиям. Характерно, что Птолемей еще в конце II века н. э., когда бойский период в чешских землях давно уже закончился, называет города в чешских землях их первоначальными кельтскими, бойскими именами. Очевидно, в то

[133]

время они еще назывались так и об этом ему сообщили побывавшие там торговцы или путешественники. Лишь с исчезновением городов исчезли их кельтские названия. Сохранившиеся до сего времени итальянские города Милан (Mediolanum) и Болонья (Bolonia) носят прежние кельтские, бойские названия. В чешских землях также не исчезли бойские наименования рек и гор, как не исчезли сами реки и горы. Так, название горы Ржип и реки Изеры, в отличие от других, не столь явно кельтских названий, безусловно кельтского, то есть бойского происхождения.

В источниках сообщается о том, что кельты занимались разными науками и знали уже письмо. Это были, вероятно, только «тайные» науки, то есть магия и магическая медицина — скорее суеверия, чем науки, хотя не исключено, что вместе с другими влияниями античности к боям проникли и знания из области некоторых подлинных наук. О письменности нам известно, что бои узнали ее лишь позднее, в результате влияния римской культуры. В области религии, под влиянием более прогрессивных народов юга, они перешли от поклонения силам природы к поклонению богам и божествам. Но бои все еще почитали вепря как кормильца рода. Как и прежде, еще в протокельтский период развития народа курганов, так и в римскую эпоху в бойские могилы по религиозным соображениям клали части вепря. Сохранился также культ женщины в его животном, сексуальном значении. Но постепенно из него развился и высший культ — культ женского божества. Вместе с тем получил развитие и религиозный ритуал, который достиг большей утонченности. В сообщениях о кельтских богослужениях имеются сведения о страшных жестокостях. Большие группы людей приносились в жертву богам с какой-то особой, просто дикой жестокостью. Многое из этого культа нам известно еще по гальштаттскому периоду развития народа курганов. Так, в Бычьей скале были обнаружены следы непередаваемых зверств и истязаний при жертвоприношениях. В первую очередь убивали женщин, что, впрочем, теперь из сексуального фанатизма превратилось уже в обряд жертвоприношения женским божествам.

Не менее важным фактом было и то, что бои (по дошедшим до нас сведениям) сохранили первоначальную чистоту нравов. Этим они выгодно отличались от других западных кельтов, которые вместе с усвоением передовой культуры стали предаваться роскоши, сластолюбию, переняли пороки, словом — все то, что часто отличает выскочек, воспринимающих чужую культуру лишь чисто внешне. Уже у народа курганов в Чехии мы находим некоторые признаки, свидетельствующие о роскоши в одежде, в еде и питье. Конечно, это до некоторой степени сохранилось и у боев. Особенно большое внимание они уделяли пиршествам, на что указывает большое количество разной посуды. Н о несмотря на это, они не придавали такого большого значения пирам, вообще роскоши, как другие народы. Они оставались настоящими воинами, о чем свидетельствует то, что

[134]

они хоронили покойников в полном боевом вооружении, без каких-либо драгоценных украшений и предметов роскоши. Об этом имеются достоверные свидетельства античных авторов, которые отмечали эти особенности бойских воинов. Они были строги к себе,

берегли свою честь, всей душой были преданы своему племени. Это был тот слой населения, который при своем богатстве и могуществе особенно легко мог поддаться пагубному влиянию античной роскоши. Н о они убереглись от этого влияния, оставаясь здоровым, сильным слоем воинов; вместе с ними и весь народ боев вообще остался здоровым и сильным племенем.

[135]

Цитируется по изд.: Неедлы З. История чешского народа. Том I. Чехия в древнейшие времена. М., 1952., с. 128-135.