Тесля А.А.

Борисёнок Е.Ю. Феномен советской украинизации. 1920 – 1930-е годы. – М.: Европа, 2006. – 256 с. (серия: «Евровосток»).

После трех последовательных разделов, в 1795 году приведших к прекращению государственного существования Польши и поглощения ее тремя соседями – Австрией, Пруссией и Россией, к автономному бытию польская государственность, а стало быть и польское право были возрождены созданным в 1807 г. Наполеоном Великим Герцогством Варшавским, в 1808 году на территории которого вступил в силу Code Civil, а в следующем году и торговый кодекс.
Поражение Наполеона и с ним польских надежд на самостоятельность не привели, однако, к полному вторичному поглощению Польши – по результатам Венского конгресса 1815 г. большая часть Великого Герцогства вошла в состав Российской Империи в качестве Царства Польского. Был оставлен в силе и Гражданский кодекс. Однако ненадолго удалось ему сохранить целостный вид – в 1825 и 1836 гг. первая книга Кодекса была отменена и на ее место были приняты узаконения русских властей (в 1836 г. вступило в силу Положение о союзе брачном). Еще ранее, в 1818 и 1825 годах были изменены положения об ипотеках. Столь активная законодательная деятельность пробудила в российском правительстве планы вовсе отменить Кодекс Наполеона и ввести узаконения...

Первое знакомство Ю.Ф. Самарина с остзейским вопросом произошло почти случайно – тяготясь службой секретаря в I-м департаменте Правительствующего Сената, а затем секретарем общего собрания первых трех департаментов, где он вынужден был заниматься бесплодной бумажной работой 1), Самарин с радостью принял в начале 1846 г. предложение перейти на службу в министерство внутренних дел, где был прикомандирован в качестве делопроизводителя в Комитет об устройстве быта лифляндских крестьян.

В 1862 году М.Н. Катков добился заключения в свою пользу договора об аренде принадлежащих университету «Московских ведомостей» с 1 января 1863 года. Получив в свое распоряжение ежедневную газету, Катков был настроен преобразовать ее по образцу английских общеполитических газет, образцом среди которых была Times (многочисленные ссылки и перепечатки из которой содержатся с первых номеров нового издания). С середины 50-х годов Катков стремился к образованию газеты, которая служила бы органом выражения общественного мнения, представляла бы достаточно широкую, но вполне определенную позицию. Его понимание журналистики выражено, в частности, в следующих словах: «Неужели политическая жизнь общества, общественное мнение по законодательным и административным вопросам, должны быть исключительным уделом редакторов газет? И кто эти господа? Почему на них должна пасть забота об общественных интересах? Неужели заявление желаний и потребностей страны может быть привилегией людей, которым случайно выпал жребий издавать газету или писать в газетах? Печать становится полезною силой в обсуждении общественных вопросов не иначе, как служа непосредственным отражением мнений и желаний самого общества или его законных представителей. Только примыкая к чему-либо, печать может нормально способствовать ходу важных дел, которыми занимается правительство в видах удовлетворения желаний и потребностей страны» (МВ 13-XI-1863, № 2001).