Этруски. Проблема происхождения

Этрусский ребенок.

Вопрос происхождения этрусков не является сегодня центральным для этрусковедов, но до середины XX века он очень волновал ученых в ущерб, без сомнения, более важным и менее рискованным исследованиям истории этого таинственного народа.

Надо сказать, что современная дискуссия по этому вопросу основывается на очень древних источниках, которые уже основательно расходились с мнением историков античности. В их оправдание напомним о вкусе древних к легендам и их заботе о том, чтобы связать происхождение каждого народа с каким-то основополагающим мифом или с подвигами каких-то героев, в честь которых практиковалось название многих вещей и явлений.

С античных времен по поводу происхождения этрусков выдвигались три версии: версия восточного происхождения, версия их прихода из северных альпийских стран и версия их местного происхождения.

В действительности только первая версия является наиболее древней и наиболее разработанной. Известны, в частности, работы Геродота (I, 94), который рассказывал о решении царя Лидии (Малая Азия), направленном на разрешение проблем, связанных с охватившим страну жестоким голодом. Он разделил свой народ на две группы и по жребию определил ту половину, которая должна была эмигрировать. Во главе тех, кого судьба вынудила уйти, он поставил своего сына Тиррена. Эти лидийцы после длительного странствия, которое заставило их познакомиться с многими народами, прибыли «к умбрийцам», где они основали многочисленные города и взяли себе имя своего предводителя, став тирренцами. История голода в Лидии помимо того, что она просто вполне вероятна, подтверждается еще и различными документами, в частности, египетскими. Она достаточно хорошо вписывается в рамки потрясений, спровоцированных кризисом государства хеттов в конце XIII века до н.э. В эту эпоху имела место миграция в район Средиземноморья, а военные набеги некоторых народов и многочисленные акты пиратства стали практически повседневной реальностью. Фараоны Мернептах (1230 год до н. э.), а затем Рамзес III (1190 год до н. э.) вынуждены были отбиваться от налетов тех, кого египетские источники называют «народами моря», среди которых рядом с ахейцами можно найти филистимян, сардов, а также загадочных тереш (или турша), в которых некоторые историки видят троянцев-таршиш (другое греческое название тирренцев, происходящее от корня «турша»).

Менее известным вариантом истории Геродота является легенда о Тарконе и Тиррене, рассказанная александрийским поэтом Ликофроном в его поэме «Александра». Эти два героя с в высшей степени этрусскими именами были сыновьями Телефа, правителя Мизии, упомянутого Гомером в «Одиссее». Связь мизийцев с фригийцами и меонийцами- лидийцами отмечена у Геродота. Тиррен и Таркон могли встретить Энея и Улисса в Италии, и если первый дал свое имя всей стране этрусков, то второй стал основателем первого города Тарквинии.

Эта легенда у Ликофрона не противоречит третьей версии, сторонником которой является греческий историк Лесбос (VI век до н.э.), для которого Этрурия была обязана своим происхождением пеласгам. Эти догреческие жители Греции и побережья Эгейского моря, согласно легенде, пересекли Адриатическое море, чтобы обосноваться в Спине, в дельте реки По, а потом добраться до Тосканы, где они получили новое название — тирренцы.

Само собой разумеется, что каждая из упомянутых версий бесконечно сложнее в деталях и не может не вызывать многочисленных вопросов. Однако исторический фон всех этих вариантов остается одним и тем же: это потрясение, произошедшее на Востоке в конце XIII века до н.э. и в начале XIV века до н.э., то есть в период, когда происходила Троянская война. Реальность волн миграций через Средиземное море, эхом которой была «Одиссея», и сила талассократов * (особенно лидийцев), которые начали развиваться после падения империи Хиттитов, поддерживают идею о том, что пеласги-тирренцы могли прийти в Италию только с Востока. Относительно их присутствия в Восточном Средиземноморье мы имеем ряд свидетельств, как легендарных, так и археологических.

Легендарными свидетельствами являются приключения, происходившие с моряками-тирренцами, которые, не зная этого, схватили бога виноделия Диониса собственной персоной и пытались продать его, как простого раба. Это для них плохо кончилось. Дионис спровоцировал панический ужас среди моряков, которые стали прыгать в море и превращаться там в дельфинов (гомеровский гимн Дионису).

Археологическим свидетельством является стела, обнаруженная на острове Лемнос, на которой есть надписи на языке, близком к этрусскому, и которая вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Но если относительно легко установить родство тирренцев с Лемноса и этрусков, то мы еще пока не можем точно определить, первые ли эмигрировали в Италию или вторые, уже обосновавшись там, завязали отношения между Западом и Востоком.

Имеются доводы, которые дают современным историкам (например, Раймону Блоку) аргументы в пользу версии о восточном происхождении этрусков. В частности, это поразительные сходства между азиатской религиозной практикой и этрусской. У вавилонцев, например, есть немало общего с тосканцами в области методов гадания. Но и здесь нет ничего решительно убедительного, если начинать рассматривать эти методы в деталях. Что же касается аргумента, основанного на восточном влиянии на этрусское искусство в его апогее, то сегодня мы знаем, что он не выдерживает критики. Этот стиль, очень точно названный «ориентализирующим» из-за его происхождения, соответствует моде, которая в одно и то же время охватила все средиземноморские цивилизации, благодаря развитию торговых отношений между народами. Факт того, что он расцвел в Этрурии, как и в других местах, не может служить доказательством происхождения жителей Тосканы.

Надо признать, что и две другие версии, касающиеся происхождения этрусков, проливают на этот вопрос не больше света.

В частности, Тит Ливий утверждает, что реты, жившие в Альпах, имели этрусское происхождение. Предлагая обратное, археологи XIX века хотели увидеть в этих северных народах первоисточник италийских и этрусских народов, мигрировавших на юг в конце II тысячелетия. Некоторые из них опираются в своих гипотезах на аргумент, который они считают очень важным: на практику кремации. Они считали, что виллановианская культура происходила из так называемых полей погребальных урн, пренебрегая тем существенным фактом, что эта цивилизация имела неоспоримый индоевропейский характер, не связанный с этрусской цивилизацией. Они установили также связь между названием «реты» (Rhaeti) и тем, как тосканцы называли себя на этрусском языке: «расенна». Помимо того, что этот тезис не подтверждается ни одним древним источником, представляется, что он не выдерживает современного анализа фактов. Во всяком случае, распространение этрусской цивилизации с юга на север выглядит более правдоподобно, чем в противоположную сторону.

Что касается третьей версии, то есть версии о коренном итальянском происхождении этрусков, то она берет свое начало в заявлении Дионисия Галикарнасского, греческого историка, жившего в Риме при императоре Августе (I, 25 и далее). Он утверждал, что «этрусский народ никуда не эмигрировал и был всегда там». Эта ремарка привлекла внимание некоторых ученых, особенно лингвистов XX века, для которых этрусский язык — так как он не является индоевропейским — мог служить свидетельством того, что это было местное наречие, предшествовавшее появлению народов — носителей индоевропейского языка. Между тем, несмотря на его кажущиеся сильными аргументы (он, например, подчеркивал, что историк Ксант Лидийский никогда не говорил о предводителе, по имени Тиррен, который эмигрировал бы в Италию), тезис Дионисия должен рассматриваться с очень большой осторожностью. Другие заявления из его произведений, враждебные этрускам, опровергают даже очевидные вещи по поводу заимствований, которые римская цивилизация была вынуждена делать у своего соседа во времена царей. Надо рассматривать подобное видение истории в общей перспективе жизни этого историка в славную эпоху императора Августа: для него Рим был греческим городом, который принял многие группы населения, пришедшие с Востока. Этруски же, напротив, были для него лишь варварами, негреками, на которых не бросила свой отсвет блестящая греческая цивилизация и которых Рим имел полное право завоевать. Очевидно, что оригинальный взгляд Дионисия отвечает политическим требованиям оценки Рима, которым он восхищался, несмотря на какую-либо историческую объективность (впрочем, объективность никогда не была важна для древнего историка).

А что думали об этом сами этруски? Тацит («Анналы», IV, 55) очень редко упоминает лидийское происхождение и героя Тиррена, но у него речь идет о «декрете Этрурии», который датировался 26 годом н. э. Действительно, Массимо Палоттино в середине XX века показал, что вопрос происхождения этрусков ничего для них самих не значил, так как очевидно, что этот народ, как и любые другие, сформировался и обогатился в течение многих веков от различных народов, которые были его составными частями. Абсурдно думать, что он был целиком переселен из Азии в Италию в какой-то определенный момент, но не менее абсурдно верить, что он появился на итальянской земле, не приняв колонистов, пришедших с Востока, как это было повсюду в Средиземноморье. В легендах, которые часто хранят в себе следы исторической памяти, в Тоскане всегда кто-то жил. Народы, пришедшие с Востока и привлеченные богатствами этой земли (руды и т. д.), смешались с местным населением, причем вполне вероятно, что это происходило многократно, благоприятствуя таким образом образованию оригинальной и утонченной цивилизации, породившей первоначальную культуру ранней Италии и развивавшейся в контакте с греческими колонистами, обосновавшимися на юге полуострова.

Подлинная проблема заключается в том, чтобы узнать, в какой момент произошло это соединение. Историки очень долго датировали начало этрусской цивилизации VIII веком до н. э. Хотя некоторые легенды, миграционные движения в Средиземноморье и развитие виллановианской цивилизации, подтвержденное археологическими находками, позволяют датировать начало этого глубокого превращения X веком до н. э. (и даже XI веком до н. э.). А это серьезно меняет взгляд историков-исследователей на образование и зарождение Этрурии.

Примечания

* Талассократы — владыки морей (в отличие от сухопутных теллурократов). — Примеч. пер.

Цитируется по изд.: Робер Ж.-Н. Этруски / Ж.-Н. Робер. – М.: Вече, 2007, с. 6-12.