Башкиры в XV – XVI веках: социальная структура общества

Наиболее значимой и колоритной фигурой в социальной структуре башкирского общества являлся бий. Бии возглавляли крупные башкирские роды и племена, их имена встречаются почти в каждом фольклорном произведении.

По мнению В.В. Бартольда, слово «бий» представляет собой достаточно позднее видоизменение слова «бек» и нигде не встречается ранее XV века. «Бий» с древнетюркского переводится как «большой». Например, «Бий Хем» в переводе с тувинского означает «Большой Енисей».

Власть биев еще задолго до монгольского завоевания приобрела наследственный характер. Во всяком случае, в имеющихся фольклорных материалах, относящихся к рассматриваемой нами эпохе, уже нет намеков на выборность биев. Большинство башкирских шежере фактически представляют собой генеалогию их предводителей. В генеалогиях до конца XVI века родоплеменные вожди также именуются биями. Как правило, все они находятся в семейном родстве во всех поколениях. Авторитет бия определялся древностью рода или племени, к которому он принадлежал, а также его личными качествами. Бий являлся генеалогическим родственником для всех членов рода, так как он относился к основному стволу генеалогического древа, восходящего к далекому, иногда к мифологическому предку. Принцип родства и солидарности всех членов рода, включая и его предводителя, представлял собой идеологическую основу его власти в племени 29.

Бий принимал важнейшие решения. Им принадлежала также административная и судебная власть. Совместно с аксакалами бии контролировали соблюдение норм обычного права, совершение актов барымты и карымты, нерушимость границ родовой территории, пастбищ и водных источников. В периоды военных конфликтов бий возглавлял военное ополчение. Но мог в любое время собрать боевую дружину из подвластных ему родов и племен 30. Так в эпосах «Кусяк-бий», «Муйтен-бий», «Кармасан и Сармасан» и других говорится о сборе войска бием.

Схожие по своему статусу с биями являются тарханы, известные башкирскому обществу еще в дозолотоордынское время 31. Ярлыки на тарханство в XIII-XVI веках выдавались исключительно ханами-чингисидами (в случае с башкирами - представителями династии тука-тимуридов). Вообще в системе джучидских государств тарханы отличались своим правовым положением: «Было приказано, чтобы им не препятствовали входить к его величеству, не спрашивали с них детей их до девяти проступков, не брали их лошадей для выполнения подводной повинности и считали изъятыми и свободными от всех повинностей» 32. Ярлыки предоставляли их обладателю иммунитет в рамках ханства. Свое развитие тарханство получило в системе позднеджучидских государств. Причем источником тарханства в башкирском обществе были исключительно золотоордынские и казанские ханы. Факт выдачи тарханных ярлыков не известен ни у сибирских ханов, ни у ханов Астрахани, ни тем более у князей Ногайской Орды. Башкиро-казанские взаимоотношения во многом основывались на получении биями определенных ханских привилегий (ярлыков, вотчинных прав). Бии по принятии подданства казанского хана принимали тарханное достоинство, переходящее по наследству. В свою очередь это обязывало башкир участвовать со своей дружиной в военных и политических компаниях ханов. Сложно сказать, насколько тарханство функционально отличалось от бийства во внутренней социальной системе башкир. Вероятнее всего, первое было выражением второго в сословной номенклатуре ханства, то есть номенклатура ханства в отношении башкир не знала термина «бий», а употребляла традиционный для башкир термин «тархан», которые не имели существенных различий. Так, после присоединения башкир к Московскому государству царское правительство не стремилось разделять князей (биев) от тарханов. Поэтому и наблюдается беспрепятственный переход первых в разряд последних 33 без каких-либо социальных изменений в башкирском обществе. Тем более, если учитывать, что в первые периоды нахождения Башкирии в составе Русского государства социальная и политическая структура башкирского общества практически не менялась.

В башкирском обществе также были известны князья. Но в кочевой социальной номенклатуре они с биями выступали как синонимы. Часто в русской документации башкирские и ногайские бии фигурировали как князи. В шежере четырех племен бии в период принятия подданства «белого» царя называются князями: усерганский князь Бикбау, кипчакский князь Мешавли Каракузяк, бурзянский князь Искэ-бей, тамьянский князь Шагали Шакман. В копии шежере башкир-тамьянцев также говорится о четырех князях, принявших подданство русского царя.

Очень слабо на сегодняшний день изучен один из самых значимых социальных институтов, представляющий высшую властную структуру в башкирском обществе - ханство. Судя по эпиграфическим источникам и шежере, представители верховной власти фигурировали как «ханы». Несколько в другой форме - «улуг бий» (старший бий) - верховный правитель выступает в шежере юрматыпских башкир Шейх Дервиш 34.

Хан, как правило, стоял во главе своего ханства - конфедеративного объединения или мощного племенного образования, способного объединить вокруг себя более слабые племена.

Появление хана во властной структуре в большинстве случаев в кочевых и полукочевых обществах было связано с возросшей военно-политической напряженностью, где требовалась централизация и концентрация власти в одних руках. В зависимости от характера организации высшей власти в относительно спокойные периоды проявлялись тенденции племен к самостоятельности. Вообще, характерная черта власти ханов у кочевников заключалась в том, что сам институт ханства был достаточно автономным, в связи с вооруженностью составных частей конфедерации исчезала монополия на принуждение. Аналогичное отношение к высшей власти мы можем наблюдать у казахских племен. В периоды осложнения военно-политической ситуации в степях в выборе хана участвовало большинство племен. Во время же стабилизации ситуации в регионе выборы хана производились на локальном уровне с привлечением небольшого числа казахских родов и племен 35. И формальному сохранению статуса правящей династии над всеми казахскими племенами способствовала лишь легитимность власти чингисидов в Ордынском и постордынском политическом пространстве. Хотя даже в периоды централизации власти в одних руках у казахских племен проявлялись тенденции к сепаратизму. Крупный русский сановник И. Неплюев, хорошо знакомый с жизнью казахов, весьма образно описывал способы достижения ханской власти: «... через одни интриги и военное их искусство одни над другими преуспевают, почему и титул ханский достают, как то и Абулхаир-хан, сперва чрез несколько лет знатным наездником и вожею был, ханство себе получил... Кого из таких султанов старшины и народ выберут, тот бывает и хан, а власть и почтение ево зависит не от ханства, но паче от ево ума в народных делах и проворства в поступках» 36. Г.Е. Марков отмечает, что ханы у монгольских племен избирались по мере необходимости (набег, переселение и т.п.) 37.

Однако, учитывая хозяйственно-экономическую специфику региона, с определенной долей осторожности следует относить подобное положение института ханства у башкир. Но все же для большинства известных крупных конфедераций институт ханства выступал в типичной форме для сложных вождесгв, например, правителей юго-восточного союза племен - «дурт улус». Как явствует из эпоса «Кусяк-бий», Масем-хану подчинялись бии племен. Однако именно последние владели политической инициативой. Так, в период присоединения к Русскому государству политически активными субъектами выступили бии. Также немало сохранилось преданий, указывающих на выборность хана.

В своих действиях ханы и бии (как отдельного племени, так и конфедерации) опирались на народное собрание (йыйын) и совет старейшин (королтай). В эпосе «Кусяк-бий» Кара-Килембет, прежде чем отправится к Масем-хану, получил согласие старейшин рода. Это предшествовало любому важному акту. Институты биев и старейшин имели огромную власть в обществе. Так, авторами письма к крымскому хану 1635 г. выступали бии и старейшины народов, в том числе и башкир 38.

Еще до возникновения наследственности власти у биев фактическая власть была сосредоточена у старейшин. Съезды играли руководящую роль в военно-политических отношениях рода, племени или союза. Однако в условиях войны съезды неспособны были моментально реагировать на изменения, были неоперативными и слишком громоздкими.

Им также принадлежало право назначения бия. Одно из башкирских преданий об этом повествует: «Башкиры рода канлы решили избрать вождя. Собрались аксакалы: Байгазы, Сапай, Кыдрас, Бурангул, Кыпсак. Старшие сказали: хотя молод Байгазы, но умен, и сделали его бием». В 60-е годы в юго-восточном Башкортостане А.Н. Усманов зафиксировал весьма интересный ритуальный танец, изображающий выборы хана советом старейшин 39.

Нередко совет старейшин состоял из влиятельных родовых биев. Так, совет айлинских башкир включал уже наследственных биев. По традиции, предводители дуванцев, сартов, тырнаклинцев, мурзаларцев и других собирались на Хокум-тау, где решали важнейшие вопросы.

Важнейшие дела, касающиеся всего племени, решались народным собранием, где каждый взрослый мужчина пользовался правом голоса. Достаточно подробное описание народного собрания дано в шежере племени юрматы. Там Татигас-бий согласует с народным собранием акт принятия подданства русского государя. Позже на том же собрании решается вопрос о разделении юрматинской земли на гюбы. В одном тайнинском предании говорится, что «в давние времена, когда не было царей, ...все дела гайнинцы решали сообща, собираясь все вместе».

Кроме общеплеменных, были родовые йыйыны и советы старейшин. Они решали вопросы, связанные с порядком летних кочевок, с земельными спорами внутри рода и т.д.

Значительную прослойку в социальной структуре башкирского общества составляло мусульманское духовенство, а до распространения ислама - служители различных культов в лице шаманов, знахарей, прорицателей, баксы и др. Ислам, как известно, начал проникать еще в IX-X веках, очевидно, затрагивая лишь правящую аристократию, но окончательно он утвердился в периоды правления Узбека (1312— 1342) и его сына Джанибека (1342-1357).

Рядовые общинники составляли основную массу башкирского населения. В золотоордынский период оседлое население облагалось податями, которых насчитывалось не менее 20 видов 40. Была обязательной воинская повинность. Она проводилась по принципу - один воин с десяти семей. Обязанность по снаряжению воина также ложилась на общинников.

В пользу ханского двора общинники платили налог со скота - кончур (1 из 100 голов). Кроме того, оседлое население платило поземельный налог - хараж, сдавало для войска зерно и скот - тагар и т. д. Ежегодно в ханскую ставку свозилась пушнина. Каждый общинник доставлял сборщикам налогов по одной шкуре медведя, черного соболя, черного хорька и лисицы. Также были постоялая и почтовая повинности 41.

Зависимое население состояло из рабов (кол), туснаков, саунщиков и др. Рабство носило в основном домашний характер, это было по своей сути «патриархальное» рабство. Основным способом получения рабов были регулярные набеги на соседние племена или народы, во время которых захватывали в плен чужеродцев. В историческом предании «Последний из Сартаево рода» есть упоминание о ясыре из джунгар, который пас скот у Джалык-бия.

Туснаки составляли категорию подневольного населения в башкирском обществе. Ими могли стать как соплеменники, так и чужеродцы.

Немалую часть среди зависимого населения составляли разорившиеся башкиры - байгуши. Они не имели ни скота, ни хозяйства, поэтому вынуждены были наниматься к богатым сородичам для выполнения различных работ на невыгодных условиях. К этой категории можно отнести и разорившихся общинников — саунщиков, которым бии выдавали часть своего скота на выпас в весенне-летний период с правом пользования молочными продуктами и частью приплода. Система саун обеспечивала богатым башкирам не только уход, но и сохранность и увеличение поголовья скота.

Таким образом, в XV-XVI веках башкирское общество уже было стратифицировано по социальному признаку. В эпоху постордынских государственных образований детализировалась правящая элитарная группа.

Цитируется по изд.: Юсупов Ю.М. История Башкотостана XV – XVI веках (социально-политический аспект). Уфа, 2009, с. 112-117.

Примечания

29 Бикбулатов Н.В., Юсупов P.M. и др. Указ. соч. - С. 174.

30 Кузеев Р.Г. Очерки исторической этнографии башкир. Ч. 1. Родоплеменные организации башкир в XVII-XVIII вв. - Уфа, 1957. - С. 83.

31 Асфандияров А.З. Указ. соч. - С. 9.

32 Золотая Орда в источниках. Т. I. Арабские и персидские сочинения / Сост., ввод. ст. и комм. Р.П. Храпачевский. - М., 2003.

33 Акманов И.Г. Социально-экономическое развитие Башкирии во второй половине X V I- первой половине XVIII в. - Уфа, 1981. - С. 43.

34 БХИ. VII т. - 242 б.

35 Ерофеева И. Указ. Соч.