Богуславский Владимир. Евреи: исторический очерк.

Евреи — народ, по языку относящийся к семитской семье языков и после 2-го разрушения Иерусалимского храма рим. имп. Титом (70 г. н. э.), а особенно после подавления восстания Бар-Кохбы (132— 135), начавший где добровольно, но чаще насильственно покидать Палестину и расселяться сначала в соседних странах, а затем перебираться в Европу и Азию. На Руси Е. стали появляться ещё задолго до падения Хазарского каганата в качестве то купцов, то сборщиков налогов, то врачевателей и т. д. В нек-рых городах Руси (Киеве, Переяславле Южном и др.) Е. было достаточно много. В XII в. одни из город. ворот Киева даже назывались «Жидовскими». В 1113, после смерти вел. кн. Святополка Изяславича, на Е. за ростовщичество обрушилась ярость киевлян. По данным В. Н. Татищева, на княж. съезде в Выдубичах по требованию киевлян было даже принято решение об изгнании Е. из Русской земли, что было отмечено в летописи: «С сего времяни жидов на Руси нет, и когда к-рой приедет, народ грабит и убивает». Вел. кн-во Литовское, сложившись из древних рус. земель, унаследовало от них вместе с языком, культурой, правом, обществ. строем и т. д. и различные слои населения. В числе древних жителей рус. княжеств находились и Е. Но интенсивное проникновение пришлых Е. на территорию России стало особенно заметным в XV в. Они переселялись тогда из Польши в зап. области Малороссии, Литвы и Белой Руси, уходя от преследований католиков. Уже в период правления вел. кн. лит. Витовта (1396— 1430) брестские Е. получили привилегию, обеспечившую их правовое и имуществ. положение. С течением времени эта привилегия была распространена на всех Е., живших в пределах Вел. княжества Литовского. Гл. занятия Е. составляли торговля, ростовщичество, откуп податей, ремесло. Нек-рые из них занимались земледелием. Почти поголовные практические способности евр. населения к указанным занятиям, поразительное умение пользоваться психическими слабостями каждого отдельного человека, не относящегося к Е., крайняя «всемирная» сплочённость и плодовитость, освящённые иудаизмом,— всё это, как в древние времена в Египте, Вавилоне, а впоследствии в Испании, Франции, Германии и т. д., вызывало в Малороссии и Белоруссии ропот населения, а богатства отдельных Е.— зависть. Появилось то двойственное отношение к Е., которое метко охарактеризовал А. С. Пушкин: «проклятый жид — почтенный Соломон». Естественно появился и здесь т. н. «еврейский вопрос », сопровождавшийся колебаниями политики по отношению к Е. то в одну, то в другую сторону, что вело повсеместно к урезанию прав Е. по сравнению с правами проч. национальностей, проживавших на данной территории. Вел. кн. лит. Александр Ягеллон, напр., издал даже закон, по к-рому все Е. были изгнаны из государства, а имущество их конфисковано. Но уже скоро этот закон отменили. Из-за неожиданно громадного наплыва в Польшу переселенцев из Моравии и Чехии в кон. ХV и нач. ХVI в. пребывание масс только в собств. кор. владениях стало невозможным, и Е. заполнили владения магнатов. Ещё в 1533 кор. Сигизмунд I Старый, разрешая шляхте принимать Е. в число подданных, постановил, что шляхетские Е. не будут иметь права пользоваться теми же льготами, что и кор. Е. Сигизмунд II Август, устанавливая в 1549 особую поголовную евр. подать (по 1 червонцу), имел в виду «дать почувствовать более других тяготу охранения и защиты государства тем, которые богатеют от выгод Польского кoролевства». Вместе с тем он предоставил всем шляхетским Е. возможность воспользоваться льготами, существовавшими для кор. Е.; для этого шляхетские Е. должны были принять участие в платеже поголовной подати. Видимо, большинство польских Е. поспешило воспользоваться этим разрешением и оказалось, т. о., в числе кор. подданных, одновременно примкнув к какой-либо из евр. общин. Е. почти исключительно жили в городах. Согласно своим привилегиям евр. «зборы» (впоследствии кагалы) жили особой жизнью, имели право суда над своими сочленами, были обложены особыми от др. горожан, евр., податями. Богатство Е. часто провоцировало правительство на обложение их очень большими, чрезвычайными налогами. Великокняж. казна охотно прибегала к крупным займам, с готовностью предоставляемым евр. богачами, несмотря на то, что деньги частенько не возвращались. Чтобы уравнять себя в правах с местным населением, нек-рые Е. крестились. Кроме торговли, Е. занимались наукой, врачеванием, аптекарским делом. Принятие христианства открывало Е. путь к дворянству и высшим гос. должностям. Так, к примеру, крещёный еврей Авраам Езофович Ребичкович проявил себя сначала способным администратором и финанс. агентом, а во время правления Сигизмунда I Старого достиг поста подскарбия земского (министра финансов) и члена Гос. совета.

В 1551 было постановлено, чтобы еврейские общины городов Краков, Познань, Люблин и Хельм не вторгались бы в компетенцию друг друга, а любой Е. для защиты своих прав мог обращаться к раввину и старшинам того евр. округа, где жил Е.-ответчик.

Неповинующихся решениям этих лиц согласно евр. закону подвергали отлучению, и тот, кого отлучали, не имел права возражать против его правильности под страхом штрафа в 1100 венг. червонцев. Тому же Е., к-рый не позаботился в течение 4 недель о снятии с себя отлучения, грозила смертная казнь. Кор. грамотой 1571 подтверждалось право познан. Е. подвергать каждого из их общины, кто не подчинялся установлениям евр. закона, наказаниям и даже смертной казни. Опираясь на все свои привилегии и с трудом добытые урезанные права, E., проживавшие на всей терр. Речи Посполитой, в т. ч. и в Малороссии, к кон. XVI в. выработали (применительно к гос. устройству Речи Посполитой) следующую организацию. Всё евр. население было разделено на 4 провинции, имевших совершенно самостоятельное управление. Е., приписанные к провинции, составляли синагогу. Каждая провинция или синагога распадалась, в свою очередь, на меньшие округа, называвшиеся кагалами; территория кагала делилась на прикагалки. Во главе каждого кагала или прикагалка находились избираемые Е. на определённый срок раввин и старшины, к-рые исполняли все суд. и адм. функции по управлению делами округа. Основанием для разрешения всех споров между самими Е. служил Талмуд с позднейшими комментариями его, и местные евр. обычаи. Кагал являлся оффициально признанным органом, к к-рому обращалась гос. власть со своими требованиями и предписаниями. Для разрешения вопросов, касавшихся всей провинции, Е. соответствующей провинции собирались на сеймики, состоявшие из кагальных старшин и депутатов, специально избираемых от каждого кагала. По делам, касавшимся всех Е. Речи Посполитой, дважды в год (в г. Ярослав, Галичина, и в г. Люблин), собирались старшины всех кагалов страны и депутаты от всех 4 провинций (от Великой Польши, Малой Польши, Руси (Червонной) и Волыни) на ген. сейм польск. Е., известный в истории под названием Синода четырех стран. Гл. задачей этого синода были раскладка евр. податей, выдача окладных листов, издание обязательных постановлений для всех Е. Речи Посполитой, принятие мер для исходатайствования новых привилегий и подтверждения старых, разрешение дел, исходивших по апелляции из евр. судов низших инстанций, цензура евр. книг и т. д. Опираясь на такую стройную организацию, безусловно подчиняясь авторитету евр. права, польские Е. сложились в замкнутое торг.-промышл. cocлoвиe, овладели всей торговлей и большей частью промыслов Речи Посполитой. Пользуясь покровительством воевод и их наместников, в непосредственном ведении к-рых они находились, поддерживаемые шляхтой, в качестве арендаторов её поместий, и католич. духовенством, крому (особенно иезуитам) они платили большие проценты на занятые у него капиталы, Е. быстро взяли верх над христ. купцами и ремесленниками, находившимися в постоянных столкновениях между собой благодаря уродливому городскому устр-ву, вмешательству воевод и их наместников во внутр. город. дела, соперничеству цехов и т. д. Однако победы над своими христ. конкурентами по торговле и ремеслу, а также нещадная эксплуатация отданных им на откуп крестьян помещиками (в основном, в Малороссии и Белоруссии), всегда выходили Е. боком и обычно заканчивались очередными погромами и экспроприациями. По словам Н. И. Костомарова, «…ничто так не тяготило и не оскорбляло русского народа, как власть иудеев. Паны, ленясь управлять имениями сами, отдавали их в аренды иудеям с полным правом панского господства над хлопами. И тут-то не было предела истязаниям над рабочею силою и духовною жизнью хлопа. Кроме всевозможнейших проявлений произвола, иудеи, пользуясь унижением православной религии, брали в аренды церкви, налагали пошлины за крещение младенцев (дудки), за венчание (поемщина), за погребение и, наконец, вообще за всякое богослужение; кроме того, и умышленно ругались над религией. Отдавать имения на аренды казалось так выгодным, что число иудеев арендаторов увеличивалось все более и более, и Южная Русь очутилась под их властью. Жалобы народа на иудейские насильства до сих пор раздаются в народных песнях. “Если — говорится в одной думе, — родится у бедного мужика или казака ребенок, или казаки либо мужики задумают сочетать браком своих детей,— то не иди к попу за благословением, а иди к жиду и кланяйся ему, чтобы позволил отпереть церковь, окрестить ребенка или обвенчать молодых”. Даже римско-католические священники, при всей своей нетерпимости к ненавистной для них схизме, вопияли против передачи русского народа во власть иудеев. Так, в одной проповеди — сказанной уже тогда, когда Хмельницкий разбудил дремавшую совесть панов — говорится: “наши паны вывели из терпения своих бедных подданных в Украине тем, что, отдавая жидам в аренды имения, продали схизматиков в тяжелую работу. Иудеи не позволяли бедным подданным крестить младенцев или вступать в брак, не заплатив им особых налогов”. Понятно, что народ, находясь в таком положении, бросался в казачество, убегал толпами на Запорожье и оттуда появлялся вооруженными шайками, которые тотчас же разрастались» и в первую очередь расправлялись с ненавистными арендаторами, а потом уже со своими панами. Так, когда в Малороссии 1648 разразилось восстание, к-рое возглавил гетман Б. Хмельницкий, «самое ужасное остервенение показывал народ к иудеям: они осуждены были на конечное истребление и всякая жалость к ним считалась изменою. Свитки закона были извлекаемы из синагог: казаки плясали на них и пили водку, потом клали на них иудеев и резали без милосердия… Убийства сопровождались варварскими истязаниями: сдирали с живыхь кожи, распиливали пополам, забивали до смерти палками, жарили на угольях, обливали кипятком, обматывали голову по переносице тетивою лука, повертывали голову и потом спускали лук, так что у жертвы выскакивали глаза; не было пощады грудным младенцам… Тысячи иудейских младенцев были бросаемы в колодцы и засыпаемы землею… В Ладыжине, по известию современника, казаки положили несколько тысяч связанных иудеев на лугу, сначала предложили им принять христианство и oбещали пощаду, но иудеи отвергли эти предложения; тогда казаки сказали: так вы сами виноваты; мы перебъем вас, за то, что вы ругались над нашею верою. И потом всех истребили, не щадя ни пола, ни возраста. Страшное избиение постигло иудеев в Полонном, где так много их перерезали, что кровь лилась потоками через окошки домов. В другом месте казаки резали иудейских младенцев и перед глазами их родителей рассматривали внутренности зарезанных, насмехаясь над обычным у евреев разделением мяса на кошер (что можно есть) и треф (чего нельзя есть), и об одних говорили: это кошер — ешьте! а о других: это треф — бросайте собакам… По сказанию современников, в Украине их погибло тогда до ста тысяч, не считая тех, которые померли от голода и жажды в лесах, болотах, подземельях и потонули в воде во время бесполезного бегства. “Везде по полям, по горам лежали тела наших братий,— говорит современный иудейский раввин. — Не было им спасения, потому что гонители их были быстры, как орлы небесные”. Только те спасли себя, которые, из страха за жизнь, приняли христианство: таким русские прощали все прежнее и оставляли их живыми с их имуществами; но перекресты скоро объявили себя снова иудеями, как только миновала опасность, и они могли выбраться из Украины».

Благодаря Люблинской унии (1596) появилась возможность массовому перемещению E. из Польши в Литву. Польск. Е. немедленно воспользовались этим, и в волнах новых переселенцев быстро растворились старые русские Е. Постепенно и в Литве евр. жизнь стала складываться по польск. образцу. И здесь Е. быстро превратились в такое же замкнутое сословие. Разница заключалась лишь в том, что все упом. выше явления евр. жизни появились в Литве сравнительно позже; так напр., предоставление кагалу права над жизнью и смертью своих членов состоялось нашло своё применение лишь в кон. ХVII в., право собираться на евр. сеймы было подтверждено спец. гpaмoтой только в правление кор. Владислава IV Вазы и т. д. В одном лишь отношении лит. Е. не отстали от своих польск. собратьев: они столь же стремительно оказались в неоплатных должниках католич. духовенства. 1-е заёмное обязательство, выданное, виленской евр. общиной иезуитам, относится к 1647. С кон. ХVII в. кол-во евр. долгов катол. церкви возрастает с удивительной скоростью до баснословных сумм, к-рые душили всё евр. население Речи Посполитой. В Моск. гос-ве до вел. кн. Ивана III Васильевича Е. пользовались полной терпимостью, хотя появлялись в рус. пределах сравнительно редко, большей частью в порубежных городах, как напр., в Новгороде Великом. Появление ереси жидовствуюших стало причиной установления в рус. законодательстве отрицательного отношения к Е. Не только их пребывание в России, но даже приезд на короткое время обставляется разного рода препонами; так напр., в 1539 потребовалось ходатайство самого Сигизмунда I перед пр-вом вел. кн. моск. Ивана IV Васильевича, чтобы Е.-истцам разрешили явиться в Москву для суд. разбирательства. Известно, как ответил 33-летний царь Иван IV на вопрос о том, что делать с E., взятыми в плен при завоевании г. Полоцк (1563): «Согласных креститься — крестить! А несогласных утопить в р. Полоть». Когда рус. войсками был взят г. Вильно, то в ответ на просьбу виленских мещан (30 июня 1658) о выселении Е. из лит. столицы царь Алексей Михайлович постановил: «жидов из Вильны выслать на бытье за город». В царствование Петра I Е. было дозволено приезжать в Россию лишь на короткое время для торговли на малорус. ярмарки.

Превратившись в польск., лит., белорус. и малорус. мещан, Е., однако, не в состоянии были выйти из своего замкнутого положения. Лишённые в то же время возможности получать иное образование, кроме талмудического, Е. остались безучастными к внутр. жизни польского общества, остались иностранцами, прозябавшими в чуждом для них по духу гос-ве. Не находя иной духовной пищи, польские Е. попытались вновь воскресить талмудические времена. До XII в. все Е. в Европе придерживались Талмуда, но затем у них стали появляться секты, самой многочисленной из к-рых была каббала (от др.-евр. kabbala — предание), в недрах крой родилось впоследствии мистическое учение хасидимов (от др.-евр. hasid — благочестивый). Несмотря на деление на секты, между Е. не было религ. антагонизма, что объяснялось не только их сплоч ённостью перед лицом гонений, притеснений и необходимостью постоянной борьбы за физическое, психическое и родовое выживание, но и тем, что Ветхий завет и Талмуд для всех сект служили общей основой. Если говорить об общей массе Е., то всё их мировоззрение было проникнуто глубокой религиозностью. Они отличались чрезвычайной суеверностью, были преисполнены массой предрассудков, но это суеверие находило подтверждение и объяснение в религии, собственно в толковании её книгами Талмуда. Вся деятельность Е. было связана с религией; домашний и обществ. строи находились в непосредственном подчинении религ. требованиям. Даже одежда — и та имела связь с религией. В обществ. жизни евр. масса не была единой: одни пользовались в евр. общине большим почётом, другие — меньшим. Положение в своей среде каждого Е. обусловливалось 3 факторами: происхождением, учё- ностью и богатством. По происхождению Е. делились на каганов, левитов и израилей. Каганы вели своё происхождение от старшего сына патриарха Иакова — Рувима, левиты — от 2-го сына (Леви), израили — от остальных его сыновей. У Е. в то время не было священников, поскольку, по их разумению, жертва Богу (к-рую обычно совершали священники) могла быть приносима лишь в Иерусалим. храме. Раввин был духовным главой, но каганы и левиты пользовались нек-рыми правами древних священников. Напр., каганы благословляли народ в синагоге, первыми приглашались для чтения Пятикнижия, за ними — левиты и в последнюю очередь — израили; каждый израиль должен был выкупать своего первенца муж. пола у кагана и т. д. Затем Е. различали несколько степеней религ. учё- ности: высокоучёные, из к-рых выбирали раввинов; учёные и отличные, из к-рых назначались ученики и резники; книжники и сведущие, к-рые могли принимать участие в совещаниях по религ. делам. Остальные назывались неучами, хотя они могли читать и писать по-еврейски, поскольку грамотность была обязательна для любого Е. Учёность заключалась в знании Священного писания и умении толковать его согласно книгам Талмуда. Деление на разряды по учёности и по происхождению регулировалось всё-таки материальным достатком. Е. весьма почтительно относились к богачу и умение нажить богатство также считали проявлением мудрости. Поэтому неучёный богач непременно считался в разряде книжников, а если он был уже книжником, то автоматически попадал в высокоучёные. Для богатого израиля в синагоге всегда делали предпочтение перед нищим каганом. Е. было очень легко отличить не только по его своеобразному типу, но и по одежде особого покроя и материала. Е. не брили бороды; гладко остригая волосы на голове, оставляли на висках длинные пряди волос — пейсы. Согласно своей религии, они могли молиться и произносить имя Бога только с покрытой головой. Чтобы случайно не произнести молитвенных слов с непокрытой головой, Е. всегда носили на голове лёгкую скуфейку (ермолку). По требованию Талмуда Е. не имели права носить одежду из шерсти и льна, поэтому чаще всего носили длинные сюртуки из шёлковой или атласной материи (лапсердаки), опоясываемые широким чёрным поясом. Молодые еврейки носили европ. платья; замужние — брили голову и надевали парики. Талмуд требует, чтобы замужняя женщина брила голову, потому как коса — лучшее украшение жен. пола, и женщина должна была избавляться от неё, чтобы не искушать посторонних мужчин. В согласии с тем же Талмудом Е. всегда ели много редьки, чеснока, лука, чрезвычайно мало — мяса, причём никогда не сочетали его с молоком, и вовсе не употребляли свинины. Вино пили только своё. В брак евр. юноши вступали на 18-м году, а девушки — на 16-м. Заключение брака зависело только от воли родителей, и молодожён мог увидеть лицо своей жены лишь после венчания. Е., даже бедняка, нельзя было никогда упрекнуть в лености: Е. всегда был трудолюбив, настойчив, изворотлив, всегда способен попробовать счастья в каком-нибудь новом предприятии, легко передвигался из одного места в другое в поисках работы или прибыли. Е. нельзя было упрекнуть и в расточительности, т. к. скупость и расчётливость изначально составляли осн. черту его характера. Среди Е. никто не видел пьяниц. Е. умел сводить свои потребности к минимуму. Крайняя умеренность осн. массы Е. в пище, скорее излишнее воздержание от неё, производило неблагоприятное воздействие на организм: Е. вообще отличались хилостью телосложения. Современников поражали бедность евр. лачужек и нездоровые лица их обитателей. С коренными жителями — белорусами, русскими, поляками, литовцами и украинцами — в обыденной жизни до поры до времени Е. умели прекрасно уживаться. Хорошо изучив характеры и психологию и тех, и других, и третьих, они умели пользоваться их слабостями. Поэтому ничего удивительного в том, что время от времени на Е. срывали зло, подвергали гонениям, иногда совершенно незаслуженно. Однако проходило какое-то время, и «всё возвращалось на круги своя». Вообще же провести Е. в коммерческом деле считалось у нееврского населения верхом сообразительности и удавалось лишь в исключительных случаях.

Владимир Богуславский

Материал из кн.: "Славянская энциклопедия. XVII век". М., ОЛМА-ПРЕСС. 2004.